Corridors, chokepoints and the contradictions of the Belt and Road Initiative

ABSTRACT

In popular, scholarly, business and governmental conceptualisations, ‘corridors’ are identified as fundamental components of connectivity and central to the China-led Belt and Road Initiative (BRI). However, given how the BRI has challenged socio-spatial relations among participant states, elevating the corridor as the dominant mechanism framing the BRI is incomplete and misleading. Paradoxically, while some evidence on the ground supports the existence of functioning corridors, the BRI is equally characterised by chokepoints – processes that restrict the flow of goods, resources, services and information. Although BRI programmes are widely rendered as networks of connectivity via corridors, the analytics of chokepoints, and the frictions they generate, have not been critically applied to research on the BRI. Identifying and responding to the importance of this gap, we propose a ‘corridor-chokepoint dialectic’ to critically evaluate the operations of BRI development and apply this dialectical concept to multiple BRI-affiliated countries bordering China, including Kazakhstan, Pakistan, Nepal and Myanmar. Each of these countries play host to major corridors projected within widespread BRI agendas and lend both discursive and material support for ‘new Silk Road’ connectivity. However, contrary to state rhetoric and popular media depictions, an array of corridors in conjunction with chokepoints more accurately defines the operational realities and challenges of BRI progress across Asia.

摘要

“一带一路”倡议下的走廊、瓶颈和矛盾Area Development and Policy. 在大众、学者、企业和政府的概念中, “走廊”被认为是互联互通的基本组成部分, 也是中国主导的“一带一路”倡议的核心。然而, 考虑到“一带一路”倡议对参与国之间的社会空间关系的挑战, 将走廊提升为“一带一路”倡议的主导机制是不全面和误导性的。矛盾的是, 虽然一些实地证据证明了走廊发挥的功能, 但“一带一路”同样面临着瓶颈, 即限制商品、资源、服务和信息流动的过程。尽管“一带一路”项目被广泛描述为通过走廊实现互联互通的网络, 但瓶颈及其产生的摩擦的分析尚未被批判性地应用到“一带一路”的研究中。认识到并回应这一研究的不足, 我们提出了“走廊-瓶颈辩证法”, 以批判性地评价“一带一路”的进展, 并将这一辩证概念应用于与中国接壤的多个“一带一路”相关国家, 包括哈萨克斯坦、巴基斯坦、尼泊尔和缅甸。这些国家都是“一带一路”议程中的主要走廊的东道国, 并为“新丝绸之路”的互联互通提供了言论和物质支持。然而, 与国家言论和大众媒体的描述相反, 一系列走廊和瓶颈相结合的分析更准确地体现了一带一路在亚洲的实际进展和面临的挑战。

Resumen

Corredores, cuellos de botella y las contradicciones de la Nueva Ruta de la Seda. Area Development and Policy. En las conceptualizaciones populares, académicas, comerciales y gubernamentales, se sabe que los ‘corredores’ son componentes fundamentales de la conectividad y son esenciales para la iniciativa de la Franja y la Ruta (Nueva Ruta de la Seda) gestionada por China. Sin embargo, si tenemos en cuenta de qué modo la Nueva Ruta de la Seda ha puesto a prueba las relaciones socioespaciales entre los Estados participantes, sería inconcluso y erróneo considerar que el corredor es el mecanismo dominante que enmarca la Nueva Ruta de la Seda. Paradójicamente, si bien algunas pruebas sobre el terreno apoyan la existencia de corredores que funcionan, la Nueva Ruta de la Seda se caracteriza también por cuellos de botella, es decir, procesos que limitan el flujo de mercancías, recursos, servicios e información. Aunque los programas de la Nueva Ruta de la Seda representan en general redes de conectividad a través de los corredores, las analíticas de los cuellos de botella, y las fricciones que generan, no se han aplicado de manera crítica a la investigación sobre la Nueva Ruta de la Seda. Para identificar y responder a la importancia de esta laguna, proponemos una ‘dialéctica de los cuellos de botella y los corredores’ con el fin de evaluar de manera crítica las operaciones del desarrollo de la Nueva Ruta de la Seda y aplicar este concepto dialéctico a los diferentes países fronterizos con China y afiliados a la Nueva Ruta de la Seda, incluyendo Kazajstán, Pakistán, Nepal y Myanmar. Cada uno de estos países son anfitriones de grandes corredores proyectados en las agendas generales de la Nueva Ruta de la Seda y prestan apoyo tanto discursivo como material a la conectividad de la Nueva Ruta de la Seda. No obstante, a diferencia de la retórica estatal y las representaciones en los medios de comunicación populares, una serie de corredores en combinación con los cuellos de botella definen con mayor precisión las realidades operativas y desafíos del progreso de la Nueva Ruta de la Seda en toda Asia.

Аннотация

Коридоры, узкие места и противоречия инициативы “Один пояс, один путь”. Area Development and Policy. В популярных, научных, деловых и правительственных концепциях «коридоры» определяются как фундаментальные компоненты взаимосвязанности и занимают центральное место в возглавляемой Китаем инициативе «Один пояс, один путь» (BRI). Однако, учитывая, как BRI бросила вызов социально-пространственным отношениям между государствами-участниками, представление коридора в качестве доминирующего механизма, формирующего BRI, является неполным и вводит в заблуждение. Парадоксально, но в то время как некоторые данные на местах подтверждают существование функционирующих коридоров, BRI в равной степени характеризуется узкими местами – процессами, которые ограничивают поток товаров, ресурсов, услуг и информации. Хотя программы BRI широко представлены как сети подключения через коридоры, аналитика узких мест и возникающих из-за них трений не была критически применена к исследованиям BRI. Выявляя важность этого пробела и реагируя на него, мы предлагаем «диалектику коридора-узкого места», чтобы критически оценить операции по развитию BRI и применить эту диалектическую концепцию к многочисленным странам, входящим в BRI, граничащим с Китаем, включая Казахстан, Пакистан, Непал и Мьянму. Каждая из этих стран является принимающей стороной крупных коридоров, проектируемых в рамках широко распространенных программ BRI, и оказывает как дискурсивную, так и материальную поддержку соединению «нового шелкового пути». Однако, вопреки государственной риторике и изображениям в популярных средствах массовой информации, множество коридоров в сочетании с узкими местами более точно определяет оперативные реалии и проблемы продвижения BRI по всей Азии.

KEYWORDS:

• Belt and Road Initiative
• corridor-chokepoint dialectic
• China
• connectivity
• geopolitics
• Kazakhstan
• Pakistan
• Myanmar
• Nepal

关键词:

• “一带一路”
• 走廊-瓶颈辩证法
• 中国
• 互联互通
• 地缘政治
• 哈萨克斯坦
• 巴基斯坦
• 缅甸。

Palabras clave:

• Nueva Ruta de la Seda
• dialéctica de los cuellos de botella y los corredores
• China
• conectividad
• geopolítica
• Kazajstán
• Pakistán
• Myanmar

Ключевые слова:

• Инициатива “Один пояс, один путь”
• диалектика “Коридор-узкое место”
• Китай
• взаимосвязанность
• геополитика
• Казахстан
• Пакистан
• Мьянма

Disclosure statement

No potential conflict of interest was reported by the author(s).

Notes

1. As of 10 January 2024, over 150 countries and more than 30 international organisations have signed BRI cooperation documents (Belt and Road Portal, 2023).

2. For example, writing about the Suez Canal (in addition to his extensive analysis of the BRI), Hillman (2020, p. 21) notes: ‘from the moment the canal opened, rather than moderating the global competition for influence, the Suez only intensified it … [in that the canal was] … a fast lane for European powers to push farther into Asia’. A key concern at the time (which foregrounds present concerns around the modern BRI) was ‘[l]ike the canal itself, the technological “renaissance” ran through Egypt, but was not diffused through it’ (2020, p. 21). In a similar context but different region, the creation and ongoing operation of the Panama Canal as another crucial waterway for global shipping (as well as for American empire) is characterised by conflicts amongst actors across multiple scales that take shape locally, regionally and internationally. Anthropological research conducted over the last decade challenges the environmentally deterministic idea that Panama’s geographic location led the region to become a commerce and transport hub by virtue of the transformation of a narrow isthmus into a great canal (Carse, 2014; see also, e.g., Dills, 2016). In this sense, the Panama Canal functions as a corridor that also enhances the political economic and geopolitical power of the United States.