Living through Literature: Essays in Memory of Omry Ronen

Click to increase image sizeClick to decrease image size

Notes

1 К сожалению, в статье осталась не упомянутой работа Б. Лённквист, посвященная «сербской» теме в романе (Леннквист 2010, 112–20).

2 Несомненно, неконвенциональная ритмика здесь коррелирует с прямо тематизированными поэтом фонетическими явлениями: зияниями гласных и стыками согласных (ср.: Мне чудится в толпе согласных/ Льдин взгроможенных толчея». Отметим здесь также столкновения согласных, включающих сонорный элемент, в ключевых односложных существительных (не всегда в позиции первого ударного слога): лязг, дрожь, грязь.

3 Позволим себе несколько мелких замечаний, касающихся отдельных мест рассматриваемых текстов. «Море дождей» у И. Жданова – не только «a Sea of rainwater» (124), но и Mare Imbrium (the Sea of Showers/Rains); первый стих предполагает парадоксальное прочтение: картину лунного серпа, утонувшего в поверхности спутника Земли (еще одна манифестация мотива «мнимого пространства»). Устаревшим термином «протофит» обозначали в XIX в. не просто «unicellular organism» (130), но именно проторастение (поэтому «вороний глаз» верен его заветам). Предложенный перевод стиха «Пьет чье-то око, чувственное некогда» - «Also drinks the eye of something that was once sentient» (129) – затемняет основной смысл устойчивой метафоры. Ворон отнюдь не уподоблен здесь колибри, наслаждающемуся нектаром (131), он выполняет свою зловещую фольклорную функцию (хотя глагол «пить» здесь редко используется, ср., однако, в современном переводе шотландской баллады The Twa Corbies: Ты грудь проклюнешь до костей,/ я выпью синеву очей).

4 К сожалению, современные браузеры не поддерживают плагина Adobe Flash, поэтому ознакомиться в деталях с работой Уокера рецензенту не удалось. Отмечу заодно, что редакторам сборника следовало бы обратить особое внимание на интернет-ссылки: некоторые уже устарели, а иные порой отсылают к не очень качественным в текстологическом смысле публикациям вроде «Библиотеки Мошкова».